Эвристическая машина

[svyatogorodski]

– Вот, изволите видеть, эвристическая машина, – сказал старичок, – точный электронно-механический прибор для отвечания на любые вопросы, а именно – на научные и хозяйственные. Как она у меня работает? Не имея достаточно средств и будучи отфутболиваем различными бюрократами, она у меня не полностью автоматизирована. Вопросы задаются устным образом, и я их печатаю и ввожу ей внутрь, довожу, так сказать, до ейного сведения. Отвечание ейное, опять же через неполную автоматизацию, печатаю снова я. В некотором роде посредник, хе-хе! Так, ежели угодно, прошу... Старикашка Эдельвейс.

– Вот тебе и мерин. А ты мне тут толкуете – неизвестно, мол, возможно, не обнаружено... Как дети, ей-богу! Тов. Хлебовводов.

А. и Б. Стругацкие, «Сказка о тройке».

В застойные 80-ые завал евреев на мехмате был очень автоматизирован и оптимизирован, в отличие, например, от матмеха, где завальщиками иногда назначали в наказание за пьянку – считай наряд (или поход на овощебазу) вне очереди. На мехмате этим занимались доверенные лица, клиентов к ним поставляли отдельно, и их задача была завалить всех готовым списком олимпиадных задач, именуемых в народе гробами. А комната для завала называлась "газенваген". Экзамен там длился зачастую четыре часа, вместо часа-двух, и иногда даже назначался в другой день для удобства и отсутствия спешки.

И вот рассказывают как-то мои родственники однокласснику, что кого-то знакомого завалили в газенвагене, дали четыре гроба, а он говорит: «Не может такого быть. Это психологическое, вы неизвестно чего наслушались, и вам мерещится. Мой аспирант писал программу распределения абитуриентов и преподов по классам, там все чисто – честный рандом.» Переубедить его не удалось. А через год завалился его племянник, и он копнул поглубже, приходит весь понурый и говорит:«Надо же, суки. Ведь в самом деле, программа-то есть внутри, но, видимо, в газенваген преподов и студентов поставляют по заранее составленным спискам, а остальное дают программе делать.» Ну как в эпиграфе, хоть тов. Хлебовводов так и не понял, как эвристическая машина на неонке работает.

Я надеюсь, вы поняли, почему я это вспомнил.

Конечно же, это уникальные электронные выборы, будущее человечества. Или хотя бы одной седьмой на выборах 2024. Вот здесь наблюдатель рассказывает как они лоханулись – начать с того, что послали программера по интерфейсам, а не блокчейну, а далее: «тогда не думали о возможности фальсификаций (...) у меня все еще была уверенность, что это просто синдром вахтера включился у председателя УИКа. И я не отрефлексировал. Тем более, подумал я, что вся база была доступна в обсервере (...) И, как я говорил, в тот момент я все еще думал, что это процесс не смогли организовать нормально, но посчитают все честно.» Как говорил все тот же Хлебовводов, как дети, ей-богу.

Comments

[(Anonymous)]

Виноват, не учел особенности текущего момента меж родных берез.